Russian Woman Journal

www.russianwomanjournal.com

Романтика и мир женшины

Поезд, похожий на длинную темно-зеленую гусеницу, не так уж и быстро двигался по вершине пологого песчаного холма. Внизу под холмом простиралась степь, пока еще не выжженная солнцем, и даже ярко-желтые свеженькие цветочки просматривались в густом зеленом ковре степной травы.

Лида смотрела в окно унылым взглядом и думала совсем невеселую думу: она ехала домой, в свой город, покинув Москву скорее всего навсегда. Ирочка мирно спала на нижней полке, больше в их купе никого пока не было, но на любой станции попутчики могли появиться. Пока же Лида наслаждалась спокойствием.
Как же резко изменилась ее жизнь за какие-то полгода! Все перевернулось с ног на голову, она потеряла работу, жилье в Москве, любимого человека и нажила себе врагов в лице хотя бы той же Виолеты, которая устроила ей скандал на прощание и заявила, чтобы она, Лида, никогда в жизни не попадалась ей больше на глаза! А за что?! Только за то, что она хотела пожить с Ирой в квартире исчезнувшего Аркадия какое-то время, пока найдет работу и другое жилье? Как же все несправедливо и жестоко!

У Лиды по щекам непроизвольно потекли слезы. Она вытерла их салфеткой и стала размышлять над тем, что она скажет маме и как объяснит ей свое появление, да еще с Ирой. Мама тоже вряд ли обрадуется ей.
Лида еще раз прокрутила в мозгу всю авантюру, которую они провернули с Оксаной и в который уже раз задумалась, правильно ли она поступила, и не чревато ли это все плохими для нее последствиями.

Авантюра заключалась в том, что они с Оксаной просто выписали Иру с ее московского адреса. Оксана явилась туда с паспортом Светланы Ушаковой, заявила, что она мать Ирины, которую хочет выписать, так как забирает ее в Швецию. Паспортистка заортачилась сначала, стала просить у них разрешение на выписку какого-то непонятного «комитета по детству», согласие отца на выписку ребенка, согласие нового мужа Светланы Ушаковой на прием и что-то еще. Но пятьдесят долларов, которые Лида специально приготовила для этой процедуры, и которые Оксана не церемонясь в открытую всучила важной даме за окошечком в домоуправлении, решили все проблемы разом.

Женщина зеленой хрустящей бумажкой не побрезговала и оформила выписку Иры с места прописки что называется в шесть секунд!
Все, след девочки затерялся. В паспорте Лиды лежал Ирин «Листок убытия», где черным по белому было написано: выбыла в Швецию. А еще Лида имела расписку якобы Светланы Ушаковой, что она добровольно отдает свою дочь Ирину на воспитание Лидии Щепкиной на неопределенный срок, так как сама она гастролирует по миру и не может возить с собой маленького ребенка, отец которого безвестно отсутствует.
Лида и Оксана придумали этот замысловатый ход после продолжительной ссоры и хитроумных объяснений. Оксана сказала-таки Лиде всю правду, объяснила, как она стала Светланой Ушаковой и поклялась, что использует ее имя только для своей работы, как псевдоним. Лида так и не поняла, зачем ей это нужно, и чем имя Оксана Снежко - красивое, чистое, звонкое – хуже Светланы Ушаковой, обычного, невзрачного и не такого благозвучного.

- Ну понимаешь, дело не в имени. Дело в имидже. Неважно, как имя звучит, важно то, что я заграничная штучка, артистка, везде была и все видала. И работать я пришла в их компанию, как одолжение им сделать. Они со мной считаются, понимаешь? А если я Оксана, девочка ниоткуда, то меня сразу на побегушки, если вообще возьмут... – объясняла Лиде ее бывшая подруга.
- Ну конечно, а так ты не на побегушках, фея чистоты, а проще говоря, уборщица! Что же они тебе получше роль не придумают, раз ты такая особенная, заграничная штучка? – допытывалась Лида.
- Потому, что меня фирма не отпускает! «Клин ап» эта самая. Я у них теперь как фирменный знак, всю их продукцию рекламирую, скоро на телевидение забросят, хотят рекламный ролик на три минуты сделать. Тогда я уже на всю страну прославлюсь. Я не могу такой шанс упускать! Там вот меня может кто-то и посерьезнее заметить.
- Ну да, Кристиан Диор, не меньше. Унитазы и полотеры уйдут в небытие, их сменят хрустальные флаконы духов и фейерверки Парижа. Оксана, спустись на землю, рожденный ползать летать не может. Тебя раскроют рано или поздно и отдадут под суд за подлог. Это не шутки, пользоваться чужим паспортом! – так здраво рассуждала Лида, но только до тех пор, пока сама не попала в тупиковую ситуацию с Ирой, и ей пришлось прибегнуть к помощи Оксаны и попросить ее выступить в роли матери Иры.

Но тем не менее, Лида была счастлива в глубине души. Самое главное, что Ира с ней, они теперь не расстанутся никогда, а Аркадий, если он когда-либо объявится, пусть ищет их по всему миру. Раз он за полгода так и не вернулся из Америки, значит, его либо нет в живых, либо он просто перечеркнул всю свою прошлую жизнь вместе с дочерью и начал новую. Ну что ж, тогда Ирочке тем более нужен родной человек рядом. Никто, кроме Оксаны Снежко, не знал о том, что Лида вместе с Ирой покинула Москву. Даже Григорию она не сообщила, не говоря уже о Виолете. Так что Светка теперь тоже вряд ли сможет без труда разыскать свою дочь, даже если очень захочет.

Лида праздновала свою маленькую победу над всеми, она ехала домой и везла с собой Иру, самое дорогое ей существо на свете, ну не считая мамы, конечно.
На работе тоже было нелегко объясняться с начальством. Ее попрекали тем, что она получила драгоценное место на фабрике, ей поверили, доверили, а она, неблагодарная, пренебрегла всеми и бросает их на произвол судьбы в самый разгар производственного периода. Лето в разгаре, заказов тьма, заказчиков не сосчитать, каждый работник на вес золота! А она «положила на всех», как выразилась Алефтина, и по примеру своей подружки-вертихвостки подается в бега.
- Назад тебе, Щепкина, пути нет, запомни! Завтра же выписывайся из общежития, жалко, что сегодня уже поздно, и вперед! – напутствовали ее в цеху и стращали Анастасией Филипповной, начальницей отдела кадров, которая такую характеристику ей в личное дело положит, что потом ни один работодатель не нее не позарится.
- Да что вы за люди за такие, - робко вступилась за Лиду сердобольная Зина Лебедева, - Щепкина увольняется по семейным обстоятельствам, у нее горе, личная трагедия, а вы напали на нее, как на врага народа. Прекратите злобствовать и замолчите, если не умеете сочувствовать!

Лида с благодарностью посмотрела на Зину, она не ожидала, что ее молчаливая, тихая по природе соседка может так уверенно высказываться, причем наперекор всем. Она защищала Лиду, и что странно, после ее высказывания все как-то попритихли и отпустили Лиду с миром, правда цветов не вручили и руки не пожали. Лида ушла, тихо попрощавшись со всеми, и отправилась в общежитие собирать вещи. Ирочка в это время была у мамы Михаила Зуброва, Зининого кавалера, с которым у Зины намечалась свадьба в августе. У нее же Лида и жила последние месяцы перед отъездом, после того, как взбесившаяся наконец Виолета буквально вытолкала их на улицу.
Лида позвонила тогда Григорию и рассказала обо всем. Он пообещал опять поговрить с женой и все уладить, но Лида от его помощи отказалась.
- Нет, Гриша, не надо. Вы все мне так надоели, честно говоря! И ты извини, но ты бессилен что-либо сделать. Мы с Ирой уходим от вас. А если Аркадий появится, так и скажи, что ты не знаешь, где нас искать. Все, прощай! – сказала ему Лида, почти рыдая и бросила трубку.

Она была в отчаянии. Казалось, вокруг не было ни одного человека, способного хоть как-то помочь ей. А вот совсем чужие люди откликнулись на ее горе. Мишина мама приютила их и даже не спрашивала Лиду ни о чем.
- Живи пока тут, дочка. Куда ж ты с ребенком пойдешь? – сказала она Лиде. – Определишься, тогда как знаешь. А пока располагайтесь в Мишиной комнате, а он тут, на раскладушке поспит, - сказала она и указала на пустое место у окна в комнате, в которой стояла и ее огромная старомодная железная кровать с периной и кружевным подбором.
Так Лида прожила у Зубровых больше трех месяцев. Денег у нее было мало, и она не стала ортачиться, когда Мишина мама сказала ей, что их подъезду нужна уборщица.
- Мне предложили, я не отказалась. Я буду числиться у них, а ты убирай. Копейка твоя. Согласна?
Лида тут же согласилась, и на кусок хлеба у нее появилось. Были еще, правда, Аркашкины сто долларов в запасе, но их Лида держала на черный день. Потом половина ушла паспортистке в домоуправлении, а половина на билет и дорогу домой, к маме.

***

Полину Васильевну, свою маму, Лиду увидела сразу. Она стояла на перроне и беспокойно вглядывалась в мелькающие, пробегающие мимо нее окна вагонов. Когда поезд остановился, она побежала к нужному вагону и увидела, как Лида вышла на перрон, потом стащила вниз свой чемодан, а потом ей передали ребенка, девочку в синем платье-матроске и с огромным белым бантом в волосах.
- О господи, я так и знала! – прошептала Полина Васильевна и бросилась дочери навстречу.
Лида стояла около своего огромного чемодана, держала за руку Иру и смотрела на бегущую к ней маму с замиранием сердца. Предугадать мамину реакцию она не могла.
- Лидуха, доченька... – проговорила мама, заплакала и крепко обняла Лиду.
- Мамочка, ну не плачь, все хорошо. Я вернулась... – говорила Лида и тоже плакала, гладя маму по спине свободной от Иры рукой.

Девочка стояла тихо и улыбнулась только тогда, когда Полина Васильевна присела, взяла ее за плечики и сказала:
- Ну что, лягушка-путешественница, с приездом.
- Здравствуйте, тетя, - сказала Ира в ответ, хоть и не членораздельно, но понятно.
- Ух ты, молодец! Говоришь уже, на конфетку! – сказала ей в ответ Лидина мама и протянула «Мишку на Севере», оказавшуюся у нее в кармане.
- Мама, она сейчас вся перемажется, - сказала Лида.
Но Ира есть конфету не стала, она зажала ее в кулачке, и троица двинулась к выходу.

Полина Васильевна вздыхала всю дорогу, косилась на дочь, на Иру, но ничего не спрашивала. И только дома, уже после ужина, когда уложили Иру спать, мать и дочь предались долгой беседе, которая продлилась почти до утра. Суть беседы сводилась к тому, что Лида настаивала на том, что жить она теперь будет с Ирой, которая ее кроме, как мамой, никак не называет. Лида показала маме «отказную Светы Ушаковой», которая, якобы, перепоручала дочь ей, и попросила маму никогда Лиду этим не попрекать.
- Это мой крест, мама. Я люблю Ирочку, и никому ее не отдам теперь. А ты мне либо помоги, либо не мешай.
- Мешать я тебе не буду, конечно. Но помогать я тоже не смогу. Управляйся сама. Ищи работу, устраивай ее в детский сад, что хочешь, то и делай. Я ничего не понимаю, как это можно чужого ребенка пригреть и воспитывать? Но тебе виднее. Раз решила на своей судьбе крест наложить, накладывай.
Лида ожидала худшего. Она думала, что мама будет на нее кричать, ругаться, убеждать в неправильности ее поступка, но она ошиблась. Полина Васильевна как будто устала уже от все этой истории и махнула на все рукой. Но в глубине души Лидина мама была просто рада и счастлива, что ее дочь вернулась к ней. Приближающаяся старость и одиночество не на шутку пугали ее, а теперь она не одна. У нее снова есть рядом дочь. И внучка...

В их маленьком провинциальном городке трудно что-либо утаить от глаз людских. Весть о возвращении «блудной дочери» с «ребенком в подоле» моментально облетела близлежащий околоток и вылетела за его пределы. Полину Васильевну все расспрашивали, что и как, но она на вопросы отвечала скупо, в подробности не вдавалась.
- Вы же знаете мою непутевую Лидку. Чего спрашиваете? Ну ребенок, ну так что теперь? Где двое, там и трое, - отвечала мама, имея в виду себя, Лиду и Иру.
Но ее понимали неверно. У всех сложилось впечатление, что где двое – то есть пара влюбленных – там и трое, то есть рождается дитя.
- А отец-то где же? – спрашивали маму.
- Да кто ж его знает? Знали бы, вернули бы ему дочку. Лидка говорит, в Америку уехал, а там поди, разберись, - отвечала Полина Васильевна, и слухи обрастали невероятными подробностями, что жених у Лидии был американец, потом он уехал на родину, а Лидку с брюхом бросил.

И только когда эти слухи дошли до бывшей Лидиной классной руководительницы, она открыла всем глаза:
- Да вы хоть бы посчитали, недотепы. Ребенку почти три года, а Лида уехала год назад. Какое брюхо, какой американец?
Слухи поутихли, все посудачили еще немного, и тайна появления у Лидии Щепкиной ребенка ушла во мрак неизвестности.
Постепенно все вставало на свои места. Лида сходила в городскую администрацию и буквально потребовала помочь ей с детским садиком. Она и не предполагала, что садики все перешли на хозрасчет, стоимость содержания ребенка в детсаду выросла до баснословных сумм, и тогда она стала искать работу.
- Мне нужна хорошая, высокооплачиваемая работа, мама. У меня есть стаж и навыки. Пойду в Дом быта схожу, там несколько швейных мастерских. Попрошусь к ним на работу.
- Правильно, иди. У нашего директора там жена работает главным бухгалтером. Ольга Ивановна Назарова. Если что, иди прямо к ней, она поможет.
Но Лиде к Ольге Ивановне Назаровой обращаться не пришлось. Ее и так взяли с распростертыми объятиями портнихой в ателье верхней одежды.
- Мы только что уволили одну закройщицу. Пила женщина, это просто ужас. Сплошные прогулы с отгулами. Пришлось по тридцать третьей увольнять, за пьянство на рабочем месте. У нас электроножницы, техника безопасности, а она пьяная! Ну куда это годится? Ты-то с электроножницами работала? Умеешь обращаться? – спрашивал Лиду директор ателье, низкорослый седой мужчина, в опрятном новеньком костюме и рубашке с галстуком.
- Умею, конечно.

В ближайший понедельник Лида вышла на работу. Полина Васильевна с большой неохотой взяла неделю отпуска, чтобы сидеть с Ирой. Им уже обещали место в детском саду «Солнышко», который находился на соседней улице. Нужно было проходить медкомиссию, врачей всяких, сдавать анализы, чем Полина Васильевна и занималась.
Мать и дочь вздохнули с облегчением, когда Ира наконец-то была принята в детский сад. Все встало на свои места, и жизнь потекла по своему обычному руслу. Лида и правда зарабатывала совсем неплохие деньги, да еще постепенно у нее стали появляться заказчики. Она шила на дому в выходные и вскоре от клиенток у нее не было отбоя.

***

А еще через четыре года Лидия Афанасьевна Щепкина открыла в их городке первое частное ателье под названием... «Джоконда». Специализировалось ателье на пошиве одежды для особых случаев: свадебные платья, бальные платья, карнавальные наряды, платья и костюмы для торжественных случаев и тому подобное. И к Лиде рекой потекли заказы от жен и дочерей, внучек и племянниц их городской элиты и так называемых «новых русских».
Лида процветала. Ее ателье пользовалось славой и огромным успехом. О нем говорили по радио и даже сделали передачу на местном телевидении. Лиду тоже пригласили. Она рассказывала о своем детище, о своей работе, о планах на будущее. Она сидела за большим стеклянным столом, в красивом светло-лиловом костюме, с модной прической и разговаривала с ведущей уверенным тоном и хорошо поставленным голосом.

Ирочку на тот момент уже готовили в школу. В сентябре она должна была пойти в первый класс. Девочка выросла на редкость смышленой, спокойной, рассудительной. Она во всем старалась помогать по дому маме и бабушке, а они любили ее той самой любовью, которая всегда живет в сердцах близких и родных людей.
Читать она научилась сама и очень рано. Ей только-только четыре года исполнилась, как она однажды вдруг подошла к Лиде и спросила:
- Мама, а что чемодан в облаках делает, летает что ли?
Лида испуганно посмотрела на Иру и даже потрогала ее лоб.
- Не поняла. Что это за вопрос такой странный? Тебе не приснилось? – спросила она.
- Да нет же, вот, смотри! – Ира убежала в комнату и вернулась оттуда с газетой в руках.
«Чемодан в облаках» - гласило название какой-то статьи.
- Ах вот оно что! И ты сама это прочитала, Ирка?
- Да, - сказала девочка, - я по буквам все сложила. Нас в садике учили.
Это было первое Ирино самостоятельное прочтение, а позднее с книжкой она никогда не расставалась. Чтение было ее любимым занятием всегда.
В августе, перед самой школой, Лида вдруг сказала маме:
- Мамочка, я должна тебе кое-что сообщить. Я решила купить себе квартиру, и мы с Ирой съедем. Но это совсем недалеко от тебя, на Первомайской. Знаешь, там новый дом выстроили?
Полина Васильевна изумилась и огорчилась одновременно.
- Чего еще выдумала? Деньги некуда девать? Зачем тебе квартира? Нам что, тут места не хватает?
- Мама, ну тут нам тесно. Ира растет. Ей отдельная комната нужна. Да и потом, не век же мы будем так жить. Почему бы и не купить жилье, если есть возможность? Оно вон как дорожает с каждым годом. Лучше уж сейчас вложиться и жить спокойно.

Лида рассуждала здраво, но мама все равно была против этой идеи, хотя понимала, что переубедить дочь она не сможет. В свои неполные двадцать пять лет Лидия Щепкина имела уже полную независимость и твердо устоявшийся характер. Мать гордилась ею в глубине души, но виду никогда не показывала. Постоянно журила дочь, а порой и просто отчитывала. Но она обожала Иру. Девочку она готова была на руках носить и, казалось, совсем уже напрочь забыла о том, что Ирочка ей неродная внучка.
Свою собственную квартиру Лида все же купила, и уже к новому году они с Ирой переехали. Квартира была хорошая, светлая, с двумя спальнями и небольшой гостиной. Лида приобрела мягкую мебель, кухонный гарнитур, ковер, телевизор ну и кровати, а все остальное докупала постепенно.
Мама приходила к ним в гости ежедневно. Она мыла, чистила, готовила, стирала и гладила. Лида целыми днями пропадала на работе. Бизнес требовал от нее огромной самоотдачи, а за хозяйством и за Ирой следила в основном Полина Васильевна, которая работала теперь только на полставки.

Вся жизнь Лиды была посвящена ее семье и работе. Она совершенно не задумывалась о своей личной жизни, пока однажды мама вдруг не сказала ей:
- Лидуха, ты совсем ушла в этот омут с головой. Посмотри на себя. Здоровая девка, видная какая стала, и фигура, и одета, и прическа – все при всем. А где же мужики-то твои? Неужели ни одного ухожера нету?
- Мама, я тебя умоляю! Какие еще ухожеры! Скажешь тоже. Мне не до них.
- Смотри, Лидия. Дело к тридцати годам идет. А ты все в девках. Старой девой хочешь остаться, да?
Лида призадумалась. А ведь действительно время упущено. Хотя с другой стороны, в их маленьком городке, где все почти друг друга знают, какие могут быть женихи? Конечно, к ней приставали с разными предложениями, и не раз, но она отмахивалась от всех и отвечала всегда одно и то же:
- Давайте отложим этот разговор до следующего раза, которого, я надеюсь, больше не будет.
Кто-то понимал намек, а кто-то и нет, но желающих провести с Лидой интимный вечерок становилось все меньше и меньше. А уж серьезных-то предложений она и вовсе ни от кого не получала. Мужчины, скорее всего, чувствовали себя на голову ниже нее и комплексовали по этому поводу.

Но Лида не очень переживала. Она уже давно все про себя решила: она посвятит свою жизнь Ирочке и таким образом отдаст дань той любви к ее отцу, которой так и не суждено было состояться. И все же Лида не похоронила свою надежду когда-нибудь встретиться с ним. Более того, она знала, что если Аркадий жив, то они обязательно найдут друг друга!
Нельзя сказать, что Лида никогда не пыталась навести справки о нем. Когда Ира уже пошла в школу, Лида позвонила в Москву Григорию. Первый раз за все эти годы. Ей хотелось о многом расспросить его, и об Аркадии, и о Свете, и о своем портрете, да и вообще обо всем, что связывало ее когда-то с Москвой. Но ее ждало разочарование. На другом конце провода ей ответили, что Григория здесь больше нет, он продал свою мастерскую, а где обитает – не известно. Лида позвонила и Аркадию на квартиру, но там ей тоже ответил кто-то чужой, наотрез отказавшись давать какие бы то ни было сведения о прежних обитателях этой квартиры.

Лида пожалела, что она не позвонила раньше. А теперь она всех потеряла и вряд ли когда-нибудь найдет.
Когда Ира закончила первый класс, Лида купила путевку в пансионат «Радуга», расположенный на Истринском водохранилище под Москвой. Она прибежала домой счастливая, радостная и стала рассказывать маме, как легко ей удалось добыть эту путевку для них с Ирой. Она лишь позвонила в городскую администрацию, и ей все сделали быстро и без проволочек.
- На три недели едем. Там так чудесно! Посмотри проспектик, - сказала она и дала маме брошюрку , в которой пестрели чудесные фотографии с видами на водный простор и песчаные пляжи.

-Там леса вокруг, воздух чистый. Питание хорошее, трехразовое. У нас с Иркой комната на двоих и все удобства.
Лида не переставала радоваться предстоящему отдыху и стала тщательно к нему готовиться. Сшила себе два роскошных сарафана, один из яркого сатина, а другой вечерний, из бирюзового крепдышина. Купила себе джинсы, пару футболок и легкую непромокаемую курточку.
- Кроссовки еще нужны и какие-нибудь легкие шлепанцы, лучше резиновые для пляжа, - сказала она маме и отправилась по магазинам в ближайший выходной.
Лида радовалась предстоящей поездке как ребенок. Полина Васильевна взирала на дочь с некоторым недоумением. Давно она не видела ее такой возбужденной, восторженной, словно девчонка.
- Мама, у меня такое предчувствие, что я обязательно узнаю что-нибудь об Аркадии там, в Москве. Мы с Ирой обязательно в Москву съездим. Должна же я ей показать ее настоящую родину, город, в котором она родилась. Столицу наконец!
- Ну и что, ты собираешься разыскивать там своего ненаглядного? Как? – протестующим тоном выспрашивала у Лиды мама.
- Я пока не знаю, как. На месте решу. Найду кого-нибудь, Оксану хотя бы. Она меня на Виолету наведет, ну а там уж... разберусь как-нибудь, не волнуйся. Я прямо предчувствую, что что-то случится!

Но Полина Васильевна не разделяла восторгов, она пыталась охладить немного Лидин пыл:
- У тебя такие предчувствия от того, что ты там встретишь кого-нибудь, я имею в виду мужчину найдешь себе наконец уже. Сколько можно жить, как в бреду? Дался тебе этот Аркадий! Он бросил дочь родную, а тебя прямо ждет не дождется, нужна ты ему! Это за столько-то лет! Одумайся, непутевая.
Лида маму почти не слышала. Она вся была поглощена предстоящей поездкой и всем, что с ней связано.

 

Продолжение следует

 

Лариса Джейкман
(Англия)

Книги Ларисы Джейкман можно найти здесь

 

Об авторе и другие произведения Ларисы Джейкман

 

Отзывы и комментарии направляйте на адрес редакции

Опубликовано в женском журнале Russian Woman Journal www.russianwomanjournal.com -  15 Декабря 2013

Рубрика:  Романтика и мир женшины

 

Уважаемые Гости Журнала!

Присылайте свои письма, отзывы, вопросы, и пожелания по адресу
  lana@russianwomanjournal.com