-- Алло! Прачечная?
-- Нет. Институт культуры
Государство -- с виселиц, Театр -- с вешалок, а больница начинается с
приёмного покоя, именно покоя, потому как отделением его назвать нельзя.
Каждое утро начинается выплёвыванием санитарок с мётлами и с скребками на
улицу. Они выгребают и выметают всё то, что за сутки накидали и наплевали
благодарные больные. Полногрудые и жизнерадостные женщины с весёлым задором
собирают огрызки хлеба и яблок, туалетную бумагу и прочие человеческие
отходы интимного характера.
Мы -- Зюлейки по жизни. То-бишь -- живущие по правилам "больной прав
всегда", если больной бьёт по одной щеке (к с тати, за это ему ничего не
будет) подставь ему другую. Если тебя обозвали гнусно и трёхэтажно, скажи:
"дякую, просимо на другий раз".
Когда всё чисто, и затхлый запах ночи улетучился через открытые двери, а
свежий весенний воздух заполнил всё помещение, другие обитатели, вернее
старатели человеческого здоровья, потирая распухшие от бессонницы глаза и
замазывая синяки под ними тональным кремом готовятся к самому важному и
судьбоносному событию суток -- докладу. Подобьём бабки с передней линии
фронта, потери личного состава сюда не входит.
Весна, буйство природы. Стоит целый год сопеть и кукожится, чтобы весной
расправить горбатые, от побоев судьбы спины и дышать на "повнi груди". Сама
по себе идёт на ум "Лiсова Казка".
-- "Нi, я жива, я вiчно буду жити, я в серцi маю те, що не вмирає..."
А тот, что "Мастер и Маргарита", что женщина с букетом ярко - жёлтых цветов
по среди звенящей весны, тот, который родился однажды на Андреевском Спуске,
который в 1915-м году в отделении, мимо которого я иду каждый день, стоял за
операционным столом и возвращал жизнь раненым солдатам.
Ах весна, жить, да, хочется жить.
-- А есть за что? -- спросит скептик, -- зарплатка за сентябрь прошлого
года.
-- Милочка, вы опять не туда отправили. Как вы могли! -- Красный фломастер
чертит по журналу с удовлетворённым скрипом.
-- Ах да, а я тут про весну, исправлюсь. Уже на земле, фюзеляж целый.
Рапортую, кругом, шагом арш!
Обратно не до весны. Люди в белых халатах у порога. Мой Бог! Как они
галлантны и изысканны, эти доктора со скорой, как уверенны в себе. А я...
-- Чёрта с два! -- шепчет внутренний голос. -- Они просто получают вовремя
зарплату, ты не хуже.
Раскрывается дверь, и вслед за скрюченным старичком выплывает Сам доктор
скорой помощи. Изящный, высокий, напомаженный шатен в дымчатых очках, белом
халате на прямой и статной фигуре. Грудным голосом, обозначающим: "вы все
черви, а я знаю" говорит:
-- Нужен хирург, здесь аппендицит, никаких "но", срочно.
Я, заикаясь, пытаюсь успокоить Доктора, мол не беспокойтесь, у нас всё
отлажено, через 20 минут моих стараний, статная фигура покидает место нашего
повествования.
Хирург -- боевой товарищ, рука, протянутая в неудачи, такой же прибитый
жизнью, как и я -- подходит к больному. С любовью, только ему присущей,
осматривает и ощупывает ему живот.
-- А что за шрам у вас, батенька справа внизу?
-- Это, доктор, мне 5 лет назад вырезали аппендицит, -- глагольствует
больной.
Хирург причмокивает, постукивая больного легонько по пояснице, последний
корчится и стонет.
-- Почечная колика.
это отделение в Областной больнице города Черновцы, где во время Брусиловского прорыва оперировал Булгаков
Ах весна, цветёт сирень, и её запах пьянит и будоражит нервы. Растут крылья
за спиной. "Ну почему люди не летают, как птицы? Я спрашиваю, почему люди,
не летают, как птицы?"
-- Вы за какой месяц зарплату получили.
-- А? Что?
Передо мной спокойный, читающий мысли и всё понимающий, с добрым родным
лицом, доктор психбригады.
-- Нам не дали ещё всем за сентябрь.
-- Нам тоже. -- отвечает он вздыхая, и погружается в свои, глубоко интимные
мысли.
Как же я его понимаю! На часах без 5-и 9. Внутренняя пружина ре��лект��рно
срабатывает. Вскакиваю. Быстренько сдаю смену. Переодеваюсь, и с быстротой
ядерной ракеты, вылетаю за дверь.
Весна, цветут каштаны, молодая зелень “милує зiр”, крылья за спиной...
-- Одень очки, милочка, люди не поймут твоих красных, крольячих глаз, -- но
я спокойна, это внутренний голос. Одеваю очки и лечу, как птица. Дышу “на
повнi груди”. Хватит, хватит передней линии фронта, не разведённого спирта с
махоркой, трёхэтажных разностей и очистительных клизм, хватит, хватит покоя.
Домой, там напряжённая работа и дымящаяся кружка с кофе, мягкие тапочки и
полное понимание.
Татьяна Питык
(Канада, Оттава)
Об авторе и другие произведения Татьяны Питык
Отзывы и комментарии направляйте на адрес редакции
Опубликовано в женском журнале Russian Woman Journal www.russianwomanjournal.com - 15 Мая 2009
Рубрика: Романтика и психология
Уважаемые Гости Журнала!
Присылайте свои письма, отзывы, вопросы, и пожелания по адресу
Russian Woman Journal is owned and operated by The Legal Firm Ltd.
Company
registration number 5324609